ПТИЦА СЧАСТЬЯ
В зоомагазин влетел мужчина. Он был то ли нетрезв, то ли просто очень расстроен – в общем, явно не в себе. Продавец, только что собравшийся было почистить клетку амазонского попугая, закрыл дверцу и поспешил навстречу посетителю.
- Чем могу служить? – спросил он, внимательно вглядываясь в расстроенное лицо мужчины.
- У вас Птицы Счастья есть?
- Птицы Счастья? Смотря что вы имеете в виду под счастьем, — ответил продавец.
Мужчина уставился на него долгим непонимающим взглядом.
Продавец был немолод, если не сказать «стар». Такой старичок, в синем халате с эмблемой магазинчика на нагрудном кармане – «Ваше маленькое счастье», так назывался магазин, в сатиновых нарукавниках, а на голове тюбетейка.
- Какая разница, что я там понимаю? – наконец вымолвил мужчина. – Ничего я не понимаю. Просто у меня была Птица Счастья. А потом улетела. И все.
- А как она выглядела, ваша Птица? – участливо спросил старичок. – Погодите, я сейчас. Марина! Маришечка!
Из подсобки вышла женщина, на ходу вытирая тряпкой руки.
- Мариша, подмени меня в зале, — попросил старичок. – Я молодым человеком займусь. Он… особенный клиент.
Мариша молча кивнула и встала за прилавок.
- Пройдемте со мной, так сказать, в недра, — предложил старичок. – Разговор о Птице Счастья не терпит суеты. Я дам вам чаю, а вы мне все расскажете. Хорошо?
- Хорошо, — вздохнул мужчина, и в глазах его появилось осмысленное выражение. Он послушно двинулся за старичком.
В недрах оказалось тесновато, но уютно. Среди мешков с собачьим кормом, штабелями коробок с кошачьими туалетами и пустых клеток притулился столик с креслами, куда старичок и усадил мужчину.
- Ну вот теперь мы включим чайник, расслабимся и побеседуем спокойно. Побеседуем?
- Побеседуем, — обреченно кивнул мужчина и заплакал.
- Ну-ну, поплачьте, отчего же нет? Слезы – это естественный обмен веществ, выводит из организма соли горя и камни печали. Вот вам салфеточка. А вот и чаек поспел. Вам с сахаром?
- С сахаром, — кивнул мужчина и высморкался в салфеточку. – Прошу прощения, что-то я сорвался…
- Ничего-ничего! Даже у птичек нервные срывы бывают. Еще какие!
- Может быть, у нее тоже этот… нервный срыв? – с надеждой спросил мужчина. – Это же лечится?
- Иногда – лечится, — осторожно сказал старичок. – Вот ваш чаек. С сахаром. Вы мне расскажите, в чем дело, а то для диагноза слишком мало информации…
- Вот фляжка, в ней коньячок, вы в чай накапайте. А то я не могу так…
- Не волнуйтесь, вот, накапал, вы говорите, не останавливайтесь.
- У меня была Птица Счастья, — начал мужчина. – И она улетела. А я без нее не могу. Вот, пожалуй, все.
- Сочувствую, — искренне сказал Старичок. – У меня тоже бывало такое. Очень переживал.
- От вас тоже улетала Птица Счастья? – вскинулся мужчина.
- Нет-нет. Другие птицы. Но тоже – очень, очень редкие!
- Другие – это неважно. Другие пусть летят куда хотят. Даже редкие! Мне Птица Счастья нужна. Я к ней привык, — мужчина обхватил голову руками и даже застонал.
- А она к вам? – спросил старичок.
- И она ко мне! – горячо уверил мужчина. – Столько лет вместе! Вы и не представляете!
- Но тогда как случилось, что она улетела?
- Дура потому что! – отчаянно сказал мужчина. – Ну где, где она лучше найдет?
И мужчина горестно отхлебнул из своей заветной фляжки.
- Не понял, — приподнял брови старичок. – Лучше чем что?
- Не что, а кто, — поправил мужчина. – Чем я. Помогите мне, прошу вас! Вы же специалист.
- Ну да, специалист, — согласился старичок. – Четвертый десяток лет в зоомагазине работаю. Ну, давайте, попробуем. А какая она была, ваша Птица Счастья?
- Она… ну, такая! Красивая! Стройная такая. Глаза у нее были… Кажется, карие. И крылья! Крылья точно были.
- А цвет оперения?
- Ну, я так с налету не могу сказать. Она такая… светилась. Сияла. По первости. А потом… Не помню! Кажется, серый. Или бежевый?
- Вы вспомните, это же важно! Ну, может, какие-то особые приметы?
- Она вообще была особенная. Только я не помню, в чем там дело. Мы же много лет вместе! Я замечать перестал. А, да! Окольцованная она была. Кольцо на лапке, да.
- Молодой человек, это вы зря. Когда птиц перестают замечать, они очень расстраиваются и могут даже заболеть. Или улететь. А кольцо на лапке… Это у многих, поверьте.
- Но я же не знал! Я думал, что если она у меня живет, то никуда не денется!
- Но вот делась же… Значит, была причина. Может, ей с вами плохо стало?
- Да почему плохо-то? Как всегда. Я ей крылья не подрезал, ноги не связывал. Все нормально было, — сокрушенно покачал головой мужчина, вновь отвинчивая колпачок фляжки.
- А как вы ее кормили? Вовремя? И тем ли, что она любит?
- Да она сама кормилась! Я и не вмешивался! Выбирай, что хочешь! Она еще и меня кормила.
- Вы вспомните, может, вы ее чем-то обидели?
- Да я вообще к ней не лез! Свобода полная!
- Может, тем и обидели, что совсем не лезли? Внимания ей мало было, ласки.
- Ну какое ей внимание??? Взрослая же птица была. Должна понимать: я же рядом, на глазах, не с кем-нибудь, с нею!
- Ну, не может же быть, чтобы она вот так ни с того-ни с сего улетела! Птицы Счастья беспричинно не улетают. Вы должны были заметить, что что-то не так. Они обычно дают об этом знать, разными способами, длительное время. А улетают – уже когда совсем невмоготу. Вы ничего такого не замечали?
- Не замечал. Да я и не смотрел, честно говоря. Я приду, рюмочку-другую накачу – и счастлив. Она по дому порхает, щебечет чего-то, а я и не вслушиваюсь особо. Мне ведь главное что? Что она дома. Что есть. Вы вот что, каждый день всех своих птиц слушаете, что ли?
- Я – да, каждый день и всех. Иначе какой я хозяин зоомагазина? Мне мои птицы дороги. Вы меня про любую спросите – все расскажу. Возраст, особенности, привычки, приметы. Я с ними каждый день разговариваю, чтоб не заскучали, не заболели.
- Но я же не хозяин зоомагазина! Я живой человек. Мне тоже надо как-то расслабляться. Вот, коньячок, отличное средство…
- Так у вас же Птица Счастья была! Неужели вам ее песен недостаточно было? Для расслабления?
- Ну, недостаточно. Привык я как-то уже к ее песням. Поет и поет. Да я уже и не помню, она вообще-то пела? По-моему, только чирикала. Щебетала что-то.
- Молодой человек, вы извините, но, по-моему, вы как-то неправильно к вашей Птице относились. Без должного внимания. Я даже не понимаю, почему вы так переживали, когда влетели ко мне в магазин?
- Как почему??? Разве непонятно??? Она мне нужна!
- А зачем?
- Ну, как зачем? Чтобы счастье приносила.
- А вы, вы не пробовали приносить ей счастье?
- Я? А при чем тут я? Я ей счастье принес, когда в дом взял. Дальше уж пусть она. Для того и брал.
- Вы чай допили?
- Ага, допил!
- Ну и хорошо. Простите, молодой человек, ничем не могу вам помочь!
- Как? Почему? Вы же специалист!
- Ну да, я специалист. Может, у вас еще появится Птица Счастья. Когда-нибудь, когда вы многое поймете и измените в себе. Если захотите узнать, как с ней правильно обращаться – милости прошу, поделюсь всем, что знаю. А пока… И не мечтайте. Не вернется.
- Но почему, почему?
- Я вас внимательно выслушал, и могу вам сказать… Она пыталась дарить вам счастье. Это ее сущность, знаете ли. Но вы же его просто не берете! Если Птица Счастья превратилась для вас в мимолетный фон с эффектом чириканья, о чем говорить?
- И что же теперь со мной будет?
- Ах, голубчик! Вы бы хоть раз спросили, что будет с ней!
- Ну, что?
- А с ней все будет хорошо. Она просто полетела искать того, кто ее ждет. Найдет обязательно! Вы и не представляете, сколько достойных мужчин ищут свое счастье.
Он проводил мужчину до дверей. Тот размахивал фляжкой и бормотал:
- Ничего, ничего! Я тебя приманю! Я знаю, как птиц приманивать. Невелика наука. Свистульку-манок сделаю… Проса насыплю… Клеточку почищу… Пожалеешь еще, вернешься! Счастье ведь в чем? Чтоб была! И все…
Старичок захлопнул дверь и повернулся к Марише, стоящей за прилавком.
- Счастье мое, пойди, отдохни! Я там чайник включил, мое сокровище. Попей чайку, а я пока тут с чисткой закончу. И скоро закрываемся! Хочешь, домой пешком пойдем, прогуляемся?
- Хочу, — расцвела Мариша. – И чайку хочу, и пешком прогуляться.
Мариша ушла в подсобку, а старик прошел к дальнему ряду клеток и открыл одну из них и достал оттуда птицу. Оперение у нее было тусклое, глаза полузакрыты, а вид усталый и даже нездоровый.
- Девочка моя, солнышко, красавица! Сейчас я тебе перышки почищу, водички налью, покормлю. Настрадалась, милая? Ничего, все уже позади, хорошо, что сюда залетела. Здесь ты поправишься, отдохнешь, засияешь, и голос вернется. Птичка моя, жизнь только начинается!
Птица искоса глянула на него продолговатым глазом и прижалась головой к его ласковой руке.
Старик, похоже, действительно хорошо знал, как обращаться с Птицами Счастья.
______________________
МАГАЗИН СЧАСТЬЯ
Понедельник – день тяжелый, и слава богу, что он когда-нибудь заканчивается. Я тащилась с работы, на душе было примерно так же, как и на небе – хмуро, пасмурно и слякотно. Моросил нудный мелкий дождик, который логично довершал безрадостный день. В довершение всего, когда я свернула на улицу, ведущую к родному дому, оказалось, что пройти невозможно – улица была перекрыта, там вовсю кипели ремонтные работы. Дорожники заботливо натянули цветную ленту и повесили табличку: «Выхода нет». Хотя, собственно, и входа тоже не наблюдалось. Это было жестоко: слева – длиннющий забор школы, справа – забор поликлиники. Оставалось только выбрать – налево или направо. Я мысленно чертыхнулась и поплелась вокруг школы.
Никогда я не ходила такой кривой дорожкой. И поэтому никогда не видела этого магазинчика. Он был расположен в торце обычного жилого дома, а название его сразу поразило мое воображение: он назывался Магазин Счастья.
«Интересно, что может продаваться в таком магазине?», — зачарованно подумала я. В это время дождик брызнул с удвоенной силой, поэтому я с облегчением нырнула в магазинчик. Дверь мягко закрылась за мной, и мелодичный звон колокольчика вызвал вибрацию где-то во мне, в самой глубине. Словно кто-то там засмеялся. И от этого родилось какое-то радостное волнение, будто вот-вот должно было случиться что-то приятное.
Войдя, я невольно остановилась. Честно говоря, я оказалась в некотором замешательстве. Магазинчик был какой-то странный и больше всего напоминал запущенный склад, полный разного хлама. Между стеллажами и прилавками, трогая и рассматривая разный товар, бродили покупатели. И царило какое-то радостное оживление. К выходу спешила старушка, сияющая, как праздничный фонарик. Поравнявшись, она улыбнулась и подмигнула мне.
- Простите, а что здесь продают? – спросила я.
- Как что? – удивилась старушка. – Что написано, то и продают. Счастье, детка! Счастье!
- А…в каком виде?
- А в каком выберешь, дорогая! Метрами, килограммами и поштучно! – наверное, я выглядела глуповато, потому что старушка засмеялась. – Да ты не сомневайся, девочка, товар качественный! Я здесь постоянный покупатель. Тебе понравится!
И старушка под звон колокольчика выскользнула из магазина. А ко мне уже спешил продавец в синей форменной одежде и с бейджиком на груди. На бейджике было написано: «Михаил, Продавец Счастья».
- Прошу простить за небольшую заминку, столько покупателей, море работы! – извинился продавец счастья Михаил. – Вы у нас, я смотрю, впервые?
- А вы помните всех покупателей в лицо? – удивилась я.
- Разумеется! Ведь решив однажды быть счастливым, человек обычно становится нашим Постоянным Покупателем, — объяснил Михаил.
- А что в ваших товарах такого.. особо счастливого? – с некоторым сомнением спросила я.
- Ах, я совсем вас заговорил! – спохватился Михаил. – Разрешите мне провести для вас небольшую экскурсию и показать, так сказать, товар лицом.
Он подхватил меня под локоть и повлек к прилавкам.
- Обратите внимание! Волшебные калейдоскопы! Придают яркость жизни! Постоянная смена впечатлений, феерия красок, множество разнообразных комбинаций!
- Но это же просто игрушка! – запротестовала я.
- А вы, разумеется, полагаете, что жизнь – серьезная штука? – спросил Михаил.
- Еще какая серьезная! – подтвердила я. – Если бы взрослым можно было играть, как детям…
- Так играйте! – предложил Михаил. – Кто же вам, взрослому человеку, может запретить?
- Ну, у меня обязанности…работа. И все такое, — уныло возразила я.
- А вы в это играйте! Для начала – положите в сумочку калейдоскоп. И когда скучно, грустно или совсем заработались – уделите ему минутку времени. И увидите, как жизнь заиграет яркими красками.
- Я подумаю, — дипломатично сказала я.
- Тогда продолжим! – предложил Михаил. – Я продемонстрирую вам в действии устройство для запуска мыльных пузырей. Посмотрите! Посмотрите! Какие они разные! И как они лопаются!
- Ну и что? – не поняла я.
- Да как же «ну и что»? – ликующе вскричал Михаил. – Все ваши проблемы лопаются как мыльные пузыри. Легко! Красиво! Радостно!
- Если бы в жизни они так легко лопались, — вздохнула я.
- Большинство наших проблем сильно раздуты. Прямо как эти пузыри. Научитесь относиться к проблеме, как к мыльному пузырю – посмотрите на нее, полюбуйтесь ее переливами, формой, размером – и позвольте ей лопнуть! Вот так! – и он выпустил еще серию радужных пузырей.
Нет, этот Михаил говорил странные вещи. Но почему-то мне хотелось ему верить! Было в нем что-то такое…убедительное.
- Ну хорошо, возможно, в этом что-то есть, — согласилась я. – Но поверить в то, что калейдоскоп и мыльные пузыри – и есть счастье, я не могу. Вы уж извините.
- Тогда пойдемте в отдел тканей! У нас замечательный отдел тканей, — ничуть не огорчился Продавец Счастья. – Вперед, навстречу счастью!
Я поспешила за ним к следующему прилавку. Там действительно наблюдалось немыслимое разнообразие тканей самых невероятных расцветок. Продавец отдела как раз обслуживал даму средних лет.
- У вас есть какой-нибудь веселенький ситчик? – спрашивала она.
- Разумеется, мадам! Вот, взгляните! — радостно сообщил продавец, раскидывая перед ней нежно-зеленый ситец, на котором были изображены смешные танцующие зайчики. Исключительно веселенький! Давайте вместе посмеемся!
И засмеялся первым, а за ним – дама. Они заливались веселым смехом, явно довольные друг другом и жизнью. Я тоже невольно заулыбалась.
- Я сошью себе веселенький фартучек и кухонные рукавички! И когда буду готовить обед, смешинки будут попадать в пищу. И вся моя семья будет веселиться! – решила дама.
Я невольно залюбовалась ее лицом – оно было словно бы подсвечено изнутри, а в глазах в уголках губ все еще плясали смешинки.
- Иногда достаточно окружить себя приятными вещами, чтобы жизнь стала такой же приятной, — пояснил Михаил.
- Вот так просто? – не поверила я. – Но это же такие мелочи?
- Ну, собственно, жизнь и состоит из мелочей, — доверительно сказал Михаил. – И счастье строится тоже из мелочей. Мы же говорим: «Мелочь, а приятно!». А представляете, что будет, когда приятных мелочей станет много?
- Ну да, представляю! – заулыбалась я. – Это будет счастье!
- Вы уже поняли суть нашего товара! – восхитился Продавец Счастья Михаил. – Но это еще не все! Идем те же, идемте! Я хочу показать вам нашу новинку! Большая Книга Счастья! Только что поступила!
В книжном отделе было много всего, но Михаил не дал мне хорошенько рассмотреть книги. Он сразу сунул мне в руки симпатичный томик в яркой обложке. Я раскрыла его наугад – и очень удивилась. Там ничего не было! То есть почти ничего: наверху страницы было написано: «Сегодня был самый счастливый день в моей жизни!!!», а внизу страницы – «А завтра будет еще лучше!». А сама страница была чистой – просто разлинована, как тетрадь для первоклассника. Я листала страницу за страницей – вся книга была такой.
- Ну как вам? – горделиво спросил Михаил.
- Но здесь же ничего не написано! – возмутилась я.
- Ну конечно! – подтвердил Михаил. – В этом и суть! Вы будете писать ее сами.
- Как сама? – опешила я. – Но я же не умею!
- Сегодня это так. Завтра все может измениться, — загадочно сказал Михаил. – Вы разрешите прочитать вам небольшую лекцию?
- Да, конечно, — я была совершенно заинтригована.
- Каждый наш день наполнен разными событиями, и одни нам нравятся, а другие – нет. Как ни странно, мы почему-то запоминаем именно «плохие» события, а хорошие нет, потому что они нам кажутся в порядке вещей. В результате наше счастье очень омрачено! Вы со мной согласны?
- Да, правда, — созналась я. – Иногда какая-нибудь мелочь может испортить целый день.
- Большая Книга Счастья предлагает пойти прямо противоположным путем! Записывать в нее только счастливые события. Не менее пяти за день! Больше – можно, меньше – нет.
- Да где же я наберу столько счастливых событий за день? – запротестовала я.
- А вот позвольте не согласиться, на самом деле это легко, вы просто еще не пробовали, — возразил Продавец Счастья. – Конечно, в первые дни придется перестраивать свое мышление на новую волну. Но вы быстро войдете во вкус, это ведь так приятно! Вы попробуйте, попробуйте прямо сейчас! Что сегодня у вас было счастливого?
- Я не знаю, — сникла я. – Какой-то тяжелый был день.
- Вы сегодня получали травмы?
- Нет, что вы, — испугалась я.
- Ну вот, уже счастье! Так и запишем, – обрадовался Михаил. – Вы сегодня что-нибудь теряли?
- Да, потеряла важный документ, но потом нашла среди бумаг, — подтвердила я.
- О, но это же счастье! Ведь правда? – продолжал обучение Михаил.
- Правда, — согласилась я. – Счастье, что он нашелся.
- Ну, теперь сами, у вас уже получается, — подбодрил меня Михаил.
- Ну…сегодня собачку смешную видела. Такая лохматая-лохматая, и в пальтишке! Как в цирке. И хозяйка у нее такая же! Тоже лохматая! Они похожи!
- Ну вот! Замечательно! У вас прекрасно получается! – похвалил Михаил.
- А еще я сегодня наконец-то доделала отчет. Устала – но закончила! – похвасталась я.
- Это – четыре, — сосчитал Михаил. – Остался пятый эпизод. Итак?
- Так, что же было потом? – соображала я. – Потом был дождь. И я шла домой, а там дорогу ремонтируют. И я пошла в обход… Да! Потом я зашла в ваш чудесный магазинчик! – воскликнула я. – Запишите!
- Охотно, — застрочил Продавец Счастья. – Польщен тем, что вы сочли возможным включить это в список счастливых событий. Итак, пять эпизодов записаны! Ваша Большая Книга Счастья уже пишется!
- И так каждый день? – спросила я. – А когда закончатся страницы?
- К тому времени ваш разум уже привыкнет фиксировать счастливые события автоматически, и не по пять событий за день, а гораздо больше, - пообещал Михаил. – И ваша жизнь будет просто-таки наполнена счастьем!
- Большое спасибо, — поблагодарила я. – Пожалуй, я возьму эту Книгу.
- Примите ее в дар от нашего магазина, — изящно наклонил голову Михаил. – Мы всегда дарим что-нибудь новому покупателю.
- Какое счастье! – обрадовалась я. – Спасибо вам!
- Ну, вот уже и шестой пункт в вашем сегодняшнем Счастье, — улыбнулся Михаил.
- Да, разумеется! И еще я приобрету устройство для лопанья проблем и калейдоскоп для увеличения яркости жизни! Это семь и восемь! – выпалила я.
- Я очень рад! Вам упаковать в фирменный пакет?
- Да, пожалуйста, — попросила я, все еще улыбаясь.
Пакет был тоже очень симпатичный – оранжевый, в крупный белый горох. На нем было написано: «Мы обречены быть счастливыми!». Надпись мне понравилась.
Михаил провожал меня до выхода. На двери была большая красивая табличка: «Выход есть!». И табличка мне тоже понравилась.
- У нас такие таблички на всех дверях, — сообщил Михаил. – Чтобы не забывать, что выход есть всегда! Спасибо за покупки. Заходите к нам еще.
- Я обязательно зайду, — пообещала я. – Я хочу покопаться и в других товарах.
- О, мы всегда рады постоянным покупателям! – восхитился Михаил.
- К вам, наверное, ходит весь наш город? – поинтересовалась я.
- К сожалению, нет! – огорченно сказал Продавец Счастья. – Как ни странно, все говорят, что хотят быть счастливыми, но далеко не каждый стремится хоть что-то для этого сделать. Но мы работаем над этим! Совершенствуем ассортимент, упаковку, рекламу. Так что вы всегда найдете для себя что-то новое и интересное. До свидания! И счастья вам!
Мелодично звякнул колокольчик, и я вышла на улицу. Душа моя пела. Я шла домой, и люди задерживали на мне взгляды. Наверное, из-за моего оранжевого пакета. А может быть, потому, что я никак не могла расстаться с улыбкой. А может, я сейчас сияла, как та старушка, что встретилась мне у входа. И это тоже было счастье.
- Девять, — машинально отметила я. – Надо не забыть записать в мою Большую Книгу.
______________________
ЗАБОР
читать дальше
В одном маленьком и мирном городке люди очень долго боролись за высокое звание «Идеально-образцовый город вежливости и культуры». Боролись, боролись и победили – город стал действительно образцовым. Весь чистенький, уютный, зеленый, тихий, и люди в нем такие же идеально-образцовые – на каждом лице улыбка, на каждых устах – «спасибо», «пожалуйста», «не затруднит ли вас» и «будьте любезны».Все в городе было цивильно и идеально, вот только на пустыре, между пожарной частью и зданием Горводоканала, стоял забор. Ничего он не огораживал, а был сам по себе. На вид он был самый обыкновенный – крепкий, шершавый, деревянный. Но это был очень не простой забор! Об него все приходили чесаться. Думаете, козы и собаки? Как бы не так! Козы и собаки пусть о свои заборы чешутся – те, которые обыкновенные. А об этот забор приходили чесаться люди. Домохозяйки с сумками и приличные дяденьки с портфелями, красотки в «лодочках» на шпильках и долговязые подростки с рюкзаками – кого только ни увидишь у этого забора! Подойдут, оглядятся по сторонам, чтобы посторонних глаз поблизости не было, подойдут к забору – и ну об него чесаться! А когда отходят, на заборе появляется какая-нибудь надпись. Например, «Начальник – козел». Или «Петровна – старая карга». Или «Машка стерва». Иногда надписи были без имен: «Никогда не прощу!», «Чтоб они все сдохли!», «Да провались ты!», «Гореть вам всем в аду!». Или даже так: «Я буду мстить, и мстя моя ужасна!». И нецензурные были, чего там скрывать. Такие вот надписи оставляли на заборе те, кто об него чесался. А забору что? Он – бесчувственный, деревянный, он все выдерживал.
Забор в городе был как бельмо на глазу. О нем говорили, что он – позор и анахронизм, пережиток и наследие проклятого прошлого, что он уродует светлый облик современного города, что его давно пора снести, и так далее. Забор был неизменной темой местной газеты «Горожанин» и ежеквартального журнала «Идеалист». Жители все были горячо согласны, что малопривлекательный забор надо сровнять с землей, и чем скорее, тем лучше. Вопрос о заборе регулярно включался в повестку всех заседаний городской Думы, и все были согласны, что давно пора сносить, но каждый раз что-нибудь да мешало сделать это прямо сейчас.
И вот однажды появился Герой, который пришел совершить Подвиг. А именно – снести забор. Что ж, любой городской житель знает, что снести что-нибудь в черте города иногда еще даже труднее, недели построить. Но Герои не ищут легких путей, им чем труднее Подвиг, тем слаще победа. И вот наш Герой, вооружившись соответствующими инструментами, отправился на решительный бой с забором.
Если бы речь шла о простом заборе, то Герою не составило бы труда сокрушить его. Час, другой, ну, рабочий день, в конце концов, и на месте забора осталась бы груда сломанных досок и мелкой щепы. Но, как мы уже знаем, этот забор был особенный, к тому же испещренный разными надписями. Поэтому Герой не сразу стал его сокрушать, а вначале прошелся, читая всевозможные проклятия и обличения, написанные на заборе. А пока он этим занимался, в поле зрения появился очередной любитель почесаться. Сначала он хотел сделать вид, что просто мимо проходил, но увидел инструмент и сразу сообразил, что тут затевается. Немного помявшись, он все-таки осмелился и обратился к Герою:
- Простите, уж не собираетесь вы ломать этот забор?
- Именно что собираюсь! – бодро проинформировал Герой. – За этим и явился!
- А с какой стати, позвольте поинтересоваться, его вдруг собрались ломать? – не унимался прохожий. – Стоит, никому не мешает…
- Да кому он нужен? – удивился Герой. — Вы посмотрите, какой у него непрезентабельный внешний вид! А уж чем он исписан – вообще нет слов. Такой забор – позорный прыщ на чистом теле этого прекрасного города. Но вы не волнуйтесь: сейчас я этот прыщ уничтожу! Только вот надписи дочитаю.
Но дочитать надписи до конца забора ему не удалось: прохожий куда-то рысью умчался, а вернулся уже не один: с ним были люди разного пола и возраста, но с одинаковыми испуганно-возмущенными лицами. Они быстренько самоорганизовались и встали между Героем и Забором монолитной стеной. Выглядела стена вполне грозно: это в одиночку согласно городской концепции развития все должны быть идеально-образцовыми, а про группу никто таких указаний не давал.
- Опаньки! – удивился Герой. – Это еще что за процессия?
- Мы – Возмущенная Общественность! – представилась толпа.
- А чем вы, собственно, возмущены?
- Произволом! – гордо ответила Возмущенная Общественность.
- Каким?
- Не смейте трогать забор! – провозгласила Общественность. – Это – народное достояние!
- Зачем же народу такое кошмарное достояние? – не понял Герой. – Рухлядь и прошлый век. Этот забор давно нужно было отправить на свалку истории!
- Это раритет и достопримечательность! Мы грудью встанем на его защиту! – провозгласила Возмущенная Общественность.
Герой озадачился: сражаться с Возмущенной Общественностью в его планы никак не входило.
- Даю пятиминутную готовность! – объявил Герой. – После чего начинаю демонтаж забора. Прошу всех разойтись и очистить плацдарм, во избежание травматизма. Призываю вас к сознательности!
Но его призыв не возымел действия: Общественность только сплотилась и стала еще более возмущенной. А уж когда Герой взял в руки инструмент и двинулся по направлению к забору, Общественность и вовсе оскалилась-заклацала клыками, зубами и когтями. Никто бы и подумать не мог, что это чудо-юдо состояло их доселе вежливых и воспитанных образцовых горожан.
- Ух ты! Страшнее даже Змея Горыныча, — восхитился Герой.
Тем временем Возмущенная Общественность перегруппировалась, ощетинилась плакатиками с лозунгами и начала скандировать: «Герой не пройдет!», «Забор – это наше все!» и «Сохраним культурные ценности!».
Герой был человек бывалый и на рожон лишний раз не лез (потому и был до сих пор жив, не в пример многим другим Героям). Вот и тут он сориентировался и решил пойти на военную хитрость.
- Уважаемая Общественность! – начал он. – Я вижу ваше возмущение. Я признаю, что запланированный мною Подвиг может быть несвоевременным. Я отказываюсь от первоначальных намерений и отправляюсь домой. В жизни всегда есть место Подвигу, и я совершу его в каком-нибудь другом месте.
И Герой, собрав свои забородробительные инструменты, отправился восвояси. А Возмущенная Общественность еще немного поворчала и, потеряв монолитность, рассыпалась на отдельных, вполне лояльных и цивилизованных особей, которые тоже двинулись по домам. Но прежде многие, стесняясь друг друга и с извинениями, все же почесались о забор. Забор, как всегда, все вынес, только надписей прибавилось. В общем, все как-то утряслось и успокоилось.
А ночью Герой негромко и умело сломал забор. И не только сломал — даже доски ликвидировал. Ведь подвиг может быть и тихим, верно?
Гроза разразилась через день. Уже утром во всем городе была отмечена повышенная нервозность. Размолвки и разногласия, стычки и свары возникали, как говорится, на ровном месте. К вечеру третьего дня кое-где они стали переходить в скандалы и даже драки. Травмпункт и горбольница оказались переполненными, медперсонал сбился с ног и даже – о ужас! – стал позволять себе грубость м нечуткость в отношении пациентов.
Через неделю ранее вполне мирный идеально-образцовый городок превратился буквально в «горячую точку», где каждый шаг и каждое слово могли закончиться совершенно непредсказуемо. И, что главное, никто не мог объяснить, что какая зараза заставила большую часть жителей городка высокой культуры превратиться в невротиков и почти что монстров. Ну, а где монстры – там, разумеется, обязательно объявится Герой.
Это был все тот же самый Герой. За это время он успел совершить несколько Подвигов в других местах и вовсе не планировал возвращаться сюда, но вот – сами позвали. Герой был поражен разительными переменами в атмосфере и облике городка и его жителей. Хмурые лица, натянутые неестественные улыбки, дерганые движения и общая пришибленность поражали воображение.
- Что у вас тут происходит? – изумленно спросил Герой.
- А черт его знает! – честно ответили ему. – Вроде бы и нет причин, а с каждым днем все хуже и хуже…
- Разберемся, — пообещал Герой.
И он отправился на городские улицы – наблюдать и анализировать. Но долго ему гулять не пришлось: вдруг на него налетел какой-то разъяренный мужчина, завопил, запрыгал, схватил за грудки.
- Все из-за тебя! – голосил мужчина. – Не трогал бы забор – не было бы ничего! Герой хренов!!! Зря мы тебя тогда не грохнули! В гробу мы видали таких героев!
Герой с изумлением узнал в нем того самого, что у забора ему вопросы задавал. Только тогда мужчина вел себя куда адекватнее.
- Погоди, друг! – остановил он вопящего. – Ты не ори, ты мне толком объясни, что случилось.
- Забора больше нет! – почти прорыдал мужчина.
- И что? Других, что ли, мало?
- Это был особенный забор! Тебе не понять! – с ненавистью процедил мужчина.
- Ну так расскажи, что в нем такого. Может, я исправлю.
- Исправишь ты, как же… Ломать – не строить, — безнадежно махнул рукой тот. – Ладно, слушай.
- Я весь внимание, — уверил Герой, и мужчина стал рассказывать.
Услышанное привело Героя в шок. Вот что он услышал:
- Этот забор для многих – как спасение. Потому что иногда с этой образцово-показательностью так допечет, что деваться некуда. Теща там, жена, начальник или еще кто, они ж не всегда правы бывают. Но мы же люди цивилизованные, культурные, обязаны терпимыми быть и толерантность соблюдать. А иной раз так с тобой обойдутся, что терпение на исходе и в морду дать хочется – аж руки зудят. Но нельзя же! Ни обругать, ни стукнуть, ни даже просто честно сказать, что ты об этом думаешь. Вот тогда забор – наше спасение. Почешешься об него – и сразу легче станет. А когда все твои мысли недопустимые и мечты кровожадные на него перейдут, и вовсе хорошо становится, можно дальше жить. Вот чем для нас забор был! Может и не все, конечно, им пользовались, но многие. А ты, супостат, нас забора лишил… Чем тебе-то лично он мешал?
- Слушай, я ж не знал, — почесал в затылке Герой. – Но все равно не пойму: при чем тут забор? Нормальные люди, чтобы стресс сбросить, другие способы находят. В футбол можно поиграть… в боулинг сходить… или в тренажерный зал, например…
- Да если бы только стресс! – вскинулся мужчина. – А если наоборот – не происходит в жизни ничего? У нас ведь что дома, что на футболе – «извините-подвиньтесь», «простите-соблаговолите», чинно-благородно, все тихо, серо, безвкусно, как вата из старого матраса… Себя собой не ощущаешь, чес-слово! Вот тогда идешь к забору и получаешь об него остроту ощущений. Занозы впиваются, тело саднит, зато сразу понятно – живой!
- То есть это что же получается? – прищурился Герой. – «Дайте мне забор, чтобы об него почесаться»?
- Ну да, так и получается, — уныло кивнул мужчина.
- Выходит, когда без проблем, то и жизнь пресная?
- А думаешь, легко это – идеально-образцовым быть двадцать четыре часа в сутки? Думаешь, почему его за столько лет не снесли? Да потому что забор нашим спасением был – и беда, и выручка. Им и власти не брезговали! А теперь… и-эх!
- Значит, все дело в заборе… — задумчиво проговорил Герой. – Анахронизм, конечно, но в то же время и жизненная необходимость. Ну что же, надо город спасать! К утру все будет в порядке.
- А это, позвольте поинтересоваться, возможно?
- Или я не Герой? Как стемнеет, иду на Подвиг! Ты со мной, друг?
Наутро забор стоял на месте. Точно такой же, как был – словно и не сносили его. Как это удалось сделать так быстро и так похоже – неведомо, но Герои умеют свершать невероятное. И даже надписи на заборе были. Только не прежние, другие. «Живи осознанно», «Не напрягайся», «Жизнь прекрасна», «Все будет хорошо». А еще к забору табличка была прикручена: «Памятник старины. Охраняется государством». И когда только успел? Ну, на то он и Герой!
А городок опять быстро стал идеально-образцовым. По крайней мере, внешне. Ну и что, что благодаря забору? Наверное, в переходный период от мрачного прошлого к прекрасному будущему такие заборы все-таки нужны.
А придет время – научимся обходиться и без них. И вот тогда заборы сломаем. Ведь все мы, в сущности, немножечко Герои…