Я такой же осел, как и вы, сэр!
Я страшный зануда и обладатель ачивки "Палач Романтики и Пафоса". Можно и "фапоса", не суть важно в принципе. Вот, если бы одну буковку в исправленном варианте поменяли, тогда бы я повозникал. Смотрю я, значится, "Ганнибала" двенадцатую серию, а там девчонка в кисородной камере сгорает. Тут-то меня и клинит: как доктор Лектер умудрился ей расческу подкинуть, почему кислород — в камере мог быть и "гремучий газ" — так долго горел, и что там за концентрация кислорода была такая, что человек запекся до хрустящей корочки? Кислород обладает очень сильными окислительными свойствами, второй после фтора, насколько я помню. А не влияет ли атомарность на окислительные свойства? Тут ещё надо подумать. Однако, как и с озоном, должны же быть нормы предельной концентрации кислорода в воздухе, наверное... Человек мог получить ожог легких — если повезет, то не с летальным исходом — когда кислород горит, то точно.
Вывод неутешителен: если кислород вспыхнул от одной искры, то там либо "гремучий газ" — смесь водорода к кислороду в пропорции 2:1 — вспыхивающий от контакта с искрой, тогда бы там всё взорвалось к известной прабабушке, либо там просто кислород, и Джорджия Медхен перво-наперво умерла бы от ожога легких или нехватки воздуха. Причем целостность камеры после такой термической экзекуции для меня остается весьма сомнительной. В сериале камера разве что изнутри прокоптилась. Думал также, что если выгорит кислород, то и процесс горения прекратится, но он продолжался. Видно, в камеру непрерывно подавали кислород. Что ни говори, а жаль девочку, страшная это смерть: сгореть заживо.
Меня утречком озадачили курьерским заказом, надо было деду лекарство привезти. Так разнервничался, что аж вышел на остановку раньше. Привык ездить от конечной до конечной, так что на промежуточные остановки в основном не обращаю внимания. Зато прошелся пешочком, чему я неимоверно рад. От долгого сидения то на стуле, то на ковре, профиль уж скоро одеревенеет и станет квадратным, прошу прощения за такие нелицеприятные подробности. Как выяснилось позже, история с лекарствами получила свое неожиданное продолжение. На моем телефоне закончились деньги, а деду надо было позвонить, чтобы он спустился вестибюль. Мама настоятельно меня просила самому не подниматься в палаты. Делать нечего, пришлось идти к охраннику и со скорбной миной просить телефон на пару секунд. Все обошлось благополучно, набрал и позвонил. Вот только дед мой взял и забил номер охранника под моим именем. Стал он, значит, мне звонить, а попал к несчастному охраннику. Бабуля сказала, что они друг друга успешно послали в увлекательное пешее. Дома себя я клял на чем свет стоит, прикрывшись ручкой и линейкой, что я не объяснил деду, с какого номера звонил. Вроде бы объяснял...
Итак, откланиваюсь, и напоследок ловите гифку.
Такую же вредную, как и я.
Вывод неутешителен: если кислород вспыхнул от одной искры, то там либо "гремучий газ" — смесь водорода к кислороду в пропорции 2:1 — вспыхивающий от контакта с искрой, тогда бы там всё взорвалось к известной прабабушке, либо там просто кислород, и Джорджия Медхен перво-наперво умерла бы от ожога легких или нехватки воздуха. Причем целостность камеры после такой термической экзекуции для меня остается весьма сомнительной. В сериале камера разве что изнутри прокоптилась. Думал также, что если выгорит кислород, то и процесс горения прекратится, но он продолжался. Видно, в камеру непрерывно подавали кислород. Что ни говори, а жаль девочку, страшная это смерть: сгореть заживо.
Меня утречком озадачили курьерским заказом, надо было деду лекарство привезти. Так разнервничался, что аж вышел на остановку раньше. Привык ездить от конечной до конечной, так что на промежуточные остановки в основном не обращаю внимания. Зато прошелся пешочком, чему я неимоверно рад. От долгого сидения то на стуле, то на ковре, профиль уж скоро одеревенеет и станет квадратным, прошу прощения за такие нелицеприятные подробности. Как выяснилось позже, история с лекарствами получила свое неожиданное продолжение. На моем телефоне закончились деньги, а деду надо было позвонить, чтобы он спустился вестибюль. Мама настоятельно меня просила самому не подниматься в палаты. Делать нечего, пришлось идти к охраннику и со скорбной миной просить телефон на пару секунд. Все обошлось благополучно, набрал и позвонил. Вот только дед мой взял и забил номер охранника под моим именем. Стал он, значит, мне звонить, а попал к несчастному охраннику. Бабуля сказала, что они друг друга успешно послали в увлекательное пешее. Дома себя я клял на чем свет стоит, прикрывшись ручкой и линейкой, что я не объяснил деду, с какого номера звонил. Вроде бы объяснял...
Итак, откланиваюсь, и напоследок ловите гифку.
Такую же вредную, как и я.