Я такой же осел, как и вы, сэр!
Иногда кажется, что все до безумия несправедливо. Впрочем, вчера был прекрасный день: со снегом, которой я так сильно недолюбливаю в городе; с локальным соленым потопом, в котором пришлось спасать себя, книгу и сёстра; праздным ничегонеделанием на уроках, особенно на английском; репетицией, на которой я кое-как выспался; самостоятельной работой, при написании которой мне помог своевременный сеанс Интернет-сёрфинга перед уроком, если быть точным, — в общем, если перечислять всё-всё-всё, то не хватит времени и сил. Не то, чтобы мне было жалко, вовсе нет. Несправедливо все закончилось как-то в книге для Кастилия и Лоиссы, хочется недовольно фырчать и шипеть, как кот на чужака.
Как тогда, давным-давно, я заболел книгой и ходил с ней везде, уткнувшись носом и собирая все двигающиеся и статичные, мягкие и твердые, тупые и острые, кричащие и молчащие препятствия на своем пути. Читал запоем, погружаясь в эмоциональный слог и острую социальную драму с головой. Пусть у меня побаливала голова, и я слегка выпал из жизни, но я безумно доволен днем. Не зря я всё-таки поддался искушению и схватил утром "Котаун". Он послужил мощной эмоциональной встряской, которая была мне просто необходима. Полезно ненадолго отвлечься и попереживать за кого-то, пусть и за персонажа, а не за себя, медленно погружаясь в вязкое болото стресса и эгоизма. Эх! Кастилий, Кастилий, котяра, что ж ты так? Обещал же, давал слово. А раз слово дал, то надо же его выполнять. Вроде бы конец у книги счастливый: нет ни обиженных, ни оскорбленных. Все слабые меркантильные душонки сбросились с крыш во время внезапного кризиса. Произошло внезапное обесценивание национальной валюты, разом весело и задорно ухнула отлаженная банковская система с дутыми виртуальными деньгами, погребя под собой и всякие выплаты кредитов, стабильность, спокойствие и процветание общества. Выжили в этом адовом котле только те, кто на "индексы" не перешел.
"Индексы" росли, как на дрожжах, потому что их всеми правдами и не заставляли покупать, тратить на всякую современную и очень нужную, практичную дребедень. Индексы отправлялись дальше, куда-то наверх, "шерстели" и возвращались к обычным гражданам в виде кредитов, зарплаты и социальных пособий. Чтобы никаких экономических кризисов не случалось, воспитали общество, которое жило от зарплаты до осуществления очередной покупки, уничтожив при этом практически любое упоминание истории и искусства. Внимательно следили за количеством производимого товара и товара на складе. Вовремя объявляли распродажи, сезоны занебесных скидок и "свободные дни", во время которых долгом абсолютно каждого гражданина являлась задача просадить все средства на покупку товаров и услуг в различных заведениях. И как-то все это работало. Многим это нравилось: практично же. Да вот некоторые не выдерживали и совершали суицид: "Надоело мне жить ради жизни! Не то всё это!"
За неприступной стеной сытого довольно города, живущего своей пресной практичной жизнью, валялись горы мусора: живого и не живого. Кошки, разумные кошки, которые ни в чем не виноваты, жили на этой помойке, кое-как находили пропитание, обустраивались. Чуть поотдаль располагался сиротский приют с котятами, которым не повезло родиться с различными редкими дефектами. Они были неугодными обществу, непрактичными, ибо государству на их лечение пришлось бы тратить деньги, чего никак в условиях процветания делать, конечно же, нельзя. Отсылали несчастных котят за стену, чтобы общество понапрасну не смущали. Держала этот приют достопочтенная кошка, которая не смогла расстаться со своей слепой от рождения дочкой.
Но теперь Котаун стал абсолютно другим: чище во всех смыслах, лучше, свежее, честнее!
А вот Кастилия с Лоиссой жалко. До безумия жалко.
Сегодняшняя ночь тоже прошла прекрасно. Ругаясь на некачественную гуашь, рисовать Кастилия и еще парочку левых персонажей для конкурса под жизнерадостного Бьёрна, и наслаждаясь чувством легкости, было восхитительно. После головной боли оно в большинстве случаев всегда остаётся, правда на этот раз примешалось пьянящее потрескивание. Факт, что рисовать гуашью не умею, не остановил, но у меня есть навык держания кисточки в руках и своевременного макания в банку с водой. Не так уж и мало. Хватает для того чтобы осмысленно водить кисточкой по бумаге, надеясь, что краски и терпения хватит, для того чтобы закрасить котяру и небо. Но я же упоминал, что краска была отвратительного качества, а матушка профессиональную использовать не разрешила. Поэтому цвета вышли кошмарными, и пришлось карандашом поверх прорисовывать шерсть. Синеглазый Кастилий получился очаровашкой, прямо как на обложке. Из уважения и любви к Кастилию я отсканирую, не буду фотографировать. Теперь мне кажется, что господин Вайккт поступил милосердно с Лоиссой и Кастилием. Он дал им редкий шанс создать нечто новое, а вот что - не скажу. Однако, я верю, что у них все будет хорошо, и всё получится.
Наверно, конец у книги справедливый.
А вот на конкурс придется рисовать что-нибудь другое.
Как тогда, давным-давно, я заболел книгой и ходил с ней везде, уткнувшись носом и собирая все двигающиеся и статичные, мягкие и твердые, тупые и острые, кричащие и молчащие препятствия на своем пути. Читал запоем, погружаясь в эмоциональный слог и острую социальную драму с головой. Пусть у меня побаливала голова, и я слегка выпал из жизни, но я безумно доволен днем. Не зря я всё-таки поддался искушению и схватил утром "Котаун". Он послужил мощной эмоциональной встряской, которая была мне просто необходима. Полезно ненадолго отвлечься и попереживать за кого-то, пусть и за персонажа, а не за себя, медленно погружаясь в вязкое болото стресса и эгоизма. Эх! Кастилий, Кастилий, котяра, что ж ты так? Обещал же, давал слово. А раз слово дал, то надо же его выполнять. Вроде бы конец у книги счастливый: нет ни обиженных, ни оскорбленных. Все слабые меркантильные душонки сбросились с крыш во время внезапного кризиса. Произошло внезапное обесценивание национальной валюты, разом весело и задорно ухнула отлаженная банковская система с дутыми виртуальными деньгами, погребя под собой и всякие выплаты кредитов, стабильность, спокойствие и процветание общества. Выжили в этом адовом котле только те, кто на "индексы" не перешел.
"Индексы" росли, как на дрожжах, потому что их всеми правдами и не заставляли покупать, тратить на всякую современную и очень нужную, практичную дребедень. Индексы отправлялись дальше, куда-то наверх, "шерстели" и возвращались к обычным гражданам в виде кредитов, зарплаты и социальных пособий. Чтобы никаких экономических кризисов не случалось, воспитали общество, которое жило от зарплаты до осуществления очередной покупки, уничтожив при этом практически любое упоминание истории и искусства. Внимательно следили за количеством производимого товара и товара на складе. Вовремя объявляли распродажи, сезоны занебесных скидок и "свободные дни", во время которых долгом абсолютно каждого гражданина являлась задача просадить все средства на покупку товаров и услуг в различных заведениях. И как-то все это работало. Многим это нравилось: практично же. Да вот некоторые не выдерживали и совершали суицид: "Надоело мне жить ради жизни! Не то всё это!"
За неприступной стеной сытого довольно города, живущего своей пресной практичной жизнью, валялись горы мусора: живого и не живого. Кошки, разумные кошки, которые ни в чем не виноваты, жили на этой помойке, кое-как находили пропитание, обустраивались. Чуть поотдаль располагался сиротский приют с котятами, которым не повезло родиться с различными редкими дефектами. Они были неугодными обществу, непрактичными, ибо государству на их лечение пришлось бы тратить деньги, чего никак в условиях процветания делать, конечно же, нельзя. Отсылали несчастных котят за стену, чтобы общество понапрасну не смущали. Держала этот приют достопочтенная кошка, которая не смогла расстаться со своей слепой от рождения дочкой.
Но теперь Котаун стал абсолютно другим: чище во всех смыслах, лучше, свежее, честнее!
А вот Кастилия с Лоиссой жалко. До безумия жалко.
Сегодняшняя ночь тоже прошла прекрасно. Ругаясь на некачественную гуашь, рисовать Кастилия и еще парочку левых персонажей для конкурса под жизнерадостного Бьёрна, и наслаждаясь чувством легкости, было восхитительно. После головной боли оно в большинстве случаев всегда остаётся, правда на этот раз примешалось пьянящее потрескивание. Факт, что рисовать гуашью не умею, не остановил, но у меня есть навык держания кисточки в руках и своевременного макания в банку с водой. Не так уж и мало. Хватает для того чтобы осмысленно водить кисточкой по бумаге, надеясь, что краски и терпения хватит, для того чтобы закрасить котяру и небо. Но я же упоминал, что краска была отвратительного качества, а матушка профессиональную использовать не разрешила. Поэтому цвета вышли кошмарными, и пришлось карандашом поверх прорисовывать шерсть. Синеглазый Кастилий получился очаровашкой, прямо как на обложке. Из уважения и любви к Кастилию я отсканирую, не буду фотографировать. Теперь мне кажется, что господин Вайккт поступил милосердно с Лоиссой и Кастилием. Он дал им редкий шанс создать нечто новое, а вот что - не скажу. Однако, я верю, что у них все будет хорошо, и всё получится.
Наверно, конец у книги справедливый.
А вот на конкурс придется рисовать что-нибудь другое.