вопросец

[hostmaster.dk]

Странно. Главный герой "Над пропастью во ржи" у меня вызывает презрение, а вот Раскольникову я... сочувствовал?
Почему так? Поиск самого себя и описание ненужных страданий были в обоих произведениях, отношусь к ним кардинально по-разному.
Помнится, "Преступление и Наказание" мне даже в чем-то нравилось.

@музыка: Wulan Tuoya – Tao Ma Gan

@настроение: кмп

@темы: литература, однако-с...

Comments

[Эошаан]

Может, дело в подаче и мотивации персонажей? Я начинал читать «Над пропастью...», так чувствовал себя отвратно от бессмысленных действий героев, а Достоевский чудесно пошёл.

[hostmaster.dk]

Да там и герой-то по сути один. Колфилд. Порицает, якобы, ложь, обычную вежливость, как будто кому-то в мире стало хуже от лишнего "счастливого пути!" на билете. Запомнил его, как ком раздражения, который мотается туда-сюда и ничего не может сделать.

У Достоевского еще слог потрясающий.

[Эошаан]

А на деле сам из себя ничего не представляет, да. Иногда кажется, что единственное желание с этим героем — свалиться на голову и пустить пулю.

Что есть то есть, соглашусь. И герои выпуклее. И делают они всё не потому, что они нытики

[hostmaster.dk]

На него даже жалко тратить пули.

М - мотивация.

[Эошаан]

Нейроплеть?

[Командир тяжелого танка *Махариус Вулкан*]

Раскольников сам по себе очень раним и человечен. Да и ситуация, в которую он попал вызывает сострадание.

[hostmaster.dk]

Эошаан, пластиковый пакет на голову.

Командир тяжелого танка *Махариус Вулкан*, еще Раскольников не такая размазня, как Колфилд.

[hostmaster.dk]

Эошаан, пластиковый пакет на голову.

Командир тяжелого танка *Махариус Вулкан*, еще Раскольников не такая размазня, как Колфилд.

[24+1]

Да ну. Кто в возрасте Колфилда (16 лет) хоть моментами, а то и фронтом не бывал таким вот нервным, колющимся обо все и обо всех козликом? Да, он не сильный, не симпатичный, не-не-не.
Но то, что он раздражает - это как раз нормально. Это правильно. Он правильно написан. Он подросток и проблемы у него подростковые.

А Родион - это вылетевший с учебы студент. И то, во что он влип - куда как серьезнее. Это уже не пубертатные проблемки, человека убить - это совершенно иной уровень.

[hostmaster.dk]

chibi-zoisy, к качеству передачи персонажа нареканий нет, все на высшем уровне.
Но я бы в шестнадцать лет так не смог. Я прогуливал, вылетел из цирка, но не скрывался по этому поводу от родителей и не транжирил в пустую их деньги. Да, у меня до сих пор такие же проблемы, но сопереживать ему из-за его слабости и неспособности нести ответственность за свои поступки у меня не получается. Да и желания нет.

А Родион - это вылетевший с учебы студент. И то, во что он влип - куда как серьезнее. Это уже не пубертатные проблемки, человека убить - это совершенно иной уровень.
Спасибо. Я об этом не подумал.

[24+1]

hostmaster.dk, да и я в 15-ть, когда читала "Над пропастью" - делала "чуваааак, мне бы твои проблемы". И продолжаю делать. Но персонаж все-таки живой, я могу триста раз его не одобрять и считать проблемы надуманными, но момент правды во всей этой рождественской истории есть.
Ну, просто необязательно сопереживать персонажу, чтобы история все равно была - историей. Правильной.

Спасибо. Я об этом не подумал.

Черт его знает, что с Сэлинджером - я откровенно не очень литературный критик и аналитик. С Достоевским хотя бы понятнее - все персонажи как под лупой, и понятно, зачем их автор так разъял, почему мы видим у них все. Как на анатомических образцах, только если бы можно было душу показать.
Говорю много слишком потертых слов. Извините. Говорю: аналитик из меня не очень.

[hostmaster.dk]

chibi-zoisy, наверное, такое не раз происходило. Может, это сам Селинжер и отчебучил в детстве.

Да ладно вам. критик из меня тоже так себе. Если мне понравилось литературное произведение — пытаюсь понять почему. Если не понравилось — тоже ищу причину. У Селинжера многое не ясно. Один человек мне сказал, что Колфилд — "это ты, это я, это каждый из нас". В конце этого человека трясет, и он заливается слезами. Хорошо, если плясать от его высказывания, то получается, что все те чувства, которые мы испытываем по отношению к Колфилду — это те чувства, которые мы испытываем к самому себе. Колфилд — это зеркало.
Достоевского мы читаем в оригинале и подробно разбираем в школах. Ничерта не понимаем, но разбираем. Кто-то восхищается, кто-то шипит "боже,какая гадость". Селинжера мы — лично я — читаем в переводе. И это тоже нехило так усложняет понимание текста.

[24+1]

hostmaster.dk, да ладно. Так мы Достоевского разбираем, как вся моя жизнь. Книжка-то крутая, но нужно вникнуть, насколько она крутая. Плюс... вот скажем, на Свидригайлова в анализе все плевали, ибо столько важных вещей, а программа короткая.
А про баньку с пауками ты уж сам. И все сам, если ты не литературовед и не филоло.

У Селинжера многое не ясно. Один человек мне сказал, что Колфилд — "это ты, это я, это каждый из нас". В конце этого человека трясет, и он заливается слезами. Хорошо, если плясать от его высказывания, то получается, что все те чувства, которые мы испытываем по отношению к Колфилду — это те чувства, которые мы испытываем к самому себе. Колфилд — это зеркало.

Да ведь не бывает с книгами до конца все ясно, мы даже в разном возрасте одно и то же по разному читаем.

Колфилд — это зеркало.

А почему бы и нет. Ведь если что-то тебя в персонаже зацепает - неважно, по-хорошему или по-плохому - то это что-то в тебе.

[hostmaster.dk]

chibi-zoisy, на Свидригайлова в анализе все плевали, ибо столько важных вещей, а программа короткая.
У нас был гуманитарный класс, мы по возможности уделяли каждому внимание. Не на уроке, так в сочинении. До сих пор помню тот листочек с темами...

мы даже в разном возрасте одно и то же по разному читаем
Главное, теперь запомнить эти чувства и после пяти лет прочесть. И сравнить. Будет забавно посмотреть, как и что изменится.

[24+1]

У нас был гуманитарный класс, мы по возможности уделяли каждому внимание.

У меня - технический. Соклассники хором ныли, что нафига оно вообще, одна пара в неделю на всё и все дела.

Будет забавно посмотреть, как и что изменится.

А то! Конечно, сравнивать хорошо.